Знакомства совершенно летних

Знакомства совершенно летних - Я единственная и неповторимая. Такой красивой, умной, нежной и поэтичной девочки не было на свете и никогда не будет! Неужели моя мать это тоже я? И твоя мать, и я мать твоей матери, и моя мать, и мать моей матери это все ты, ты, ты и ты. Эта неврастеничка, которая ноет, визжит и падает в обморок по пять раз в день? Значит, ты не будешь визжать, не будешь падать в обморок! Она ненавидит всех мужчин на свете! Хвала господу, значит, ты или твое другое воплощение будете любить знакомства совершенно летних и повелевать ими. Поблагодари свою мать, и меня, и мою мать, и всех наших матерей, что они пережили за тебя множество всяких невзгод. Точно могу обещать, что тебя уже не сожгут на костре, как ведьму. Не отрежут правую руку, как воровке. Не отравят, как первую красавицу королевского двора. Не изнасилуют одиннадцать моряков с пиратского судна. Не остригут налысо в концлагере. В счастье ты будешь счастлива по другому, не как они, и горе у тебя будет другое. Ну и ужас.

А может быть, я вариант жизни отца? Никогда. Для мужчин есть сыновья.

И если я рожу мальчика, значит, это буду не я? Это будет другой вариант жизни его отца? А кто потом родит меня? Кто, если не будет девочки? Дед Пихто в длинном пальто. И вот приходит этот дед Пихто, распахивает свое длинное черное пальто и начинает старческими руками, на которых не хватает мизинцев, рвать рубаху и раскрывать грудину, как раскрывают створки давно брошенного дома, и за створками с белеющими ребрами перекладин, с Заржавевшими знакомства совершенно летних крови гвоздями появляется белый голубок, который, выбравшись, оказывается попугаем он взлетает, роняя перья, осыпаясь, пока не сбросит все, не оголится до розовой пупыристой кожи, до вспухшей обнаженной гузки, до морщинистой шеи, а все перья попадают на Москву первым снегом в начале октября.

За Ломом. Его задержали за нападение на офицера милиции, а меня прихватили за компанию, без объяснений. Лома отвезли в отделение сто семнадцать, вот уж, воистину, от тюрьмы и от сумы.

Не зря он так нервничал, когда освобождал меня из этого отделения. А меня отвезли к неприметному двухэтажному зданию в тихом переулке в центре, провели в массивную дверь без табличек, сопроводили по ковровой дорожке на второй этаж и настойчиво подтолкнули в открытую дверь кабинета с надписью Аналитический отдел. А его фамилия с первого раза почему то странно подействовала на меня.